Евгений Филалет (Томас Воган)

Eugenius Philalethes (Thomas Vaughan) (Томас Воген) (1612-1666)

До сего дня, - пишет Ленгле Дюфренуа, - Англия не рождала ещё человека более выдающегося, чем анонимная знаменитость, называвшая себя Евгений Филалет. Его имя, его появление, его жизнь и его труды - всё это составляет сплошную тайну. Известно, что Филалет родился в Англии в 1612 году, поскольку в 1645 году, когда он написал свою наиболее важную книгу, ему было не больше тридцати трёх лет. Никто, однако, даже приблизительно не знает места его рождения.

Предположительно, в раннем возрасте он был перевезён в английскую часть Америки. Об этом он упоминает в небольшом трактате "Эксперименты по приготовлению Философской Ртути", опубликованном Даниэлем Эльзевиром в 1668 году в Амстердаме. Предполагают, что истинное его имя Томас Воген.

Аббат Ленгле Дюфренуа действительно записал всё, что в его время было известно о прошлом Адепта, упоминаемого как Евгений Филалет. Столетием позже немецкий историк Карл-Кристофер Шмидер говорит не больше и не меньше, чем о "чудесном явлении, появившемся в Западной Европе!". Филалет, так же как и Космополит, внезапно появился на исторической сцене как сформировавшийся Адепт и затем столь же внезапно исчез безо всякого указания на то, где он умер и умер ли вообще. Точно так же обстоит дело с Ласкаром, и можно задать вопрос, а не помешало ли тюремное заключение и убийство (назовём вещи своими именами) Александру Сетону исчезнуть таким же образом после того, как его миссия была бы выполнена?

Первая глава книги "Открытая дверь в тайные палаты короля" (которую также иногда называют "Истинный Филалет") даёт некоторое представление об этом загадочном человеке со слов самого автора:

"Я философ и Адепт, называющий себя не иначе, как Филалет, что означает любитель истины. В год Искупления 1645, достигнув тридцати трёх лет и узнав тайны медицины, Алхимии и физики, я решил написать этот короткий трактат для того, чтобы обучить учеников Науке, которую они должны знать, и протянуть руку тому, кто блуждает в лабиринте заблуждений. Кроме того, я намереваюсь дать понять Адептам-философам, что я - их коллега и равен им в Искусстве. Я также хочу принести свет тем, кто введён в заблуждение обманом софистов, чтобы они могли вернуться на истинный путь, если таково будет их желание, ибо я полагаю, что многим моя книга принесёт просветление.

То, что я рассказываю вам не басни, но действительные и успешные эксперименты, которым я саам был свидетелем и истинность которых несомненна, как поймёт из моего текста любой человек, ставший философом. Поскольку я изучал всё это только для пользы моих коллег, я заявляю без колебаний - и вы должны принять мои слова - что никто из писавших о данном предмете не делал этого столь открыто, как я, хотя много раз порывался я отказаться от этого замысла, полагая, что лучше скрыть истину под покровом аллегории. Однако, Господь, который Один читает во всех сердцах и которому я не могу противостоять, обязал меня сделать всё так, ка я это сделал. Именно это заставляет меня поверить, что в грядущие времена мира найдётся кто-нибудь, кто возрадуется обладанию столь драгоценным сокровищем, ибо я пишу всё искренне, полностью раскрывая каждую неопределённость ведь в противном случае это могло бы ввести в заблуждение тех, кто приступит к изучению Науки.

Я знаю много людей, которые столь же знакомы с Тайной, как и я сам, и не сомневаюсь, что есть ещё много других философов, с которыми я надеюсь познакомиться как можно скорее. Пусть Господь в Его Святой Воле делает то, что кажется ему хорошо. Я  признаю, что не достоин быть избранным для такой задачи. Я не перестаю прославлять Его святую Волю, перед которой должны склоняться все создания, ибо Он сотворил их, и только Им одним сохраняются они. Он есть центр и точка, из которой исходят все линии во Вселенной и в которую они все возвращаются."

Именно из первой главы следует, что в 1645 году ему было тридцать три года, что даёт нам 1612 год в качестве года его рождения. Однако, как говорилось ранее, "искренность" Филалета всегда вызывала сомнения. Лично я совершенно не уверен, что в тот момент ему было действительно тридцать три. Утверждение об этом ничего не добавляет к трактату, а в начале алхимических Деланий не было принято указывать возраст автора. С другой стороны, если мы вспомним, что Филалет был убеждённым христианским мистиком и что тридцать три - это возраст смерти Христа, или, скорее, возраст, в котором он вознёсся на небо, другими словами - возраст его совершенства, тогда не кажется столь уж невероятным предположение о том, что тридцать три года упоминаются в иносказательном смысле. В таком случае они символизируют достижение уровня Адепта и не имеют никакого отношения в физическому возрасту.

Более того, первое латинское издание "Открытой двери" упоминает о двадцати трёх, а не о тридцати трёх годах. Оригинальный английский текст, напечатанный двумя годами позже, также приводит возраст двадцать три года. Лишние десять лет были добавлены только в последующих изданиях. Конечно, это могло быть типографской ошибкой, впоследствии исправленной автором, но, принимая во внимание, что Филалет "исчез" раньше,чем появились более поздние издания книги, кажется гораздо более вероятным, что исправление было внесено самими издателями, которые сомневались, мог ли столь молодой человек достичь успеха в получении Камня.

Если это действительно так, то кажется разумным отнести "двадцать три года" не к возрасту Филалета, а ко времени, которое ему понадобилось для того, чтобы завершить Философское Делание. Вполне вероятно, что, как и в случае Фламеля, Захария и других, для постижения Тайны ему действительно понадобился такой срок.

В любом случае, одно на сегодня известно точно - у нас нет никакого представления о возрасте Адепта в 1645 году, за исключением того, что он был в это время, по-видимому, намного старше, чем предполагалось ранее. Последнее замечание окажется довольно важным, когда мы попытаемся выяснить, кто же дал ван Гельмонту и Гельвецию образцы алхимического порошка.

Возвращаясь к мистицизму Филалета, который особенно очевиден в тринадцатой главе его трактата, мы приведём несколько выдержек:

"Пусть никто не обвиняет меня в неискренности, ибо я пишу открыто и без страха, и пишу о странных вещах, о которых до меня никто так не писал. Делаю я это во Славу Господа, к пользе моих коллег, и потому что презираю мир и его богатства. Уже родился Элиас, знаток Искусства, и сказаны уже славные слова о граде Господнем. Я клянусь со всей искренностью, что обладаю богатством большим, чем всё, что может быть найдено в известном нам мире, но я не могу использовать его из-за козней безнравственных людей.

По праву презираю я злато и серебро, столь страстно желаемые всем миром, используемые им как мерило ценности всех вещей, служащие орудием его помпезности и тщеславия. Неужели же кто-то думает, что я окутал Науку туманом из жадности или зависти? Нет, нет! Я открыто признаю, что страдаю до глубины моего сердца от того, что я - бродяга и странник на земле, как будто отринут я от лица Господа...

Я надеюсь, - и я надеюсь, что проживу достаточно долго, чтобы увидеть это, - что через несколько лет, как в старые времена, скот станут использовать вместо серебра и других средств обмена, и что эта опора и поддержка антихриста (ибо она противна духу христианина) превратится в ничто. Люди сведены с ума, народы зачарованы и не признают никакого другого бога, кроме как эти тяжёлые бесчувственные куски металла. Могут ли эти вещи быть частью Спасения, столь долгожданного нами, и которое скоро должно наступить, когда улицы Нового Иерусалима будут вымощены золотом, врата его будут из драгоценных камней, а Древо Жизни, стоящее посреди Рая, будет ронять свои листья для благополучия народов?

Я знаю, да, я знаю - то, что пишу будет для многих чистейшим золотом, и книга моя сделает золото и серебро столь же бесполезными, как простая окалина. Воистину, верьте моим словам вы, юные ученики и подмастерья Науки; верьте им вы, умудрённые годами философы, ибо близится время (и это не пустое воображение, я предвижу это духом и откровением), когда мы все, знающие и понимающие Науку, соберёмся со всех четырёх сторон земли и завершим наши труды благодаря Милосердию Господа и во славу Его. А сердце моё постигает и говорит вещи, которые никто никогда ещё не слышал, дух мой поднимается и бьётся в моей груди с радостью и удовольствием в честь Бога всего Израиля.

Я провозглашаю эти вещи на весь мир как вестник и трубач, чтобы не умереть, не принеся ему никакой пользы. Книга моя станет предвестником для Элиаса, который продолжит королевскую дорогу Господу. Да возрадуется Господь, когда люди доброй воли во всём мире постигнут Искусство. Золото м серебро и драгоценные  камни будут тогда в изобилии повсюду, и ценить их будут только как проявление Науки. Тогда наконец главная ценность, чистая Истина, великолепная сама по себе, будет в почёте".

Именно эти отрывки побудили аббата Ленгле Дюфренуа назвать Филалета добрым христианином. Сам аббат пишет:

"Поскольку я намереваюсь рассказать об этом знатоке Искусства всё, что возможно, я вынужден признать, что у него крепкая мораль. Он кажется мне добрым христианином, хотя я не могу сказать, к каой конкретно секте он принадлежит. Судя по его книге, он, по-видимому, немного мечтатель и идеалист".

Об истинном имени Адепта высказывалось много предположений. Наиболее часто утверждается, что это был английский учёный Томас Воген, которого упоминает и Ленгле Дюфренуа, хотя и приводит неправильно его имя. Другие предлагаемые имена - это, по-видимому, псевдонимы, использованные Филалетом для того, чтобы избежать преследований, которым он всегда подвергался. В разные времена он называл себя Чайлд, доктор Цайль, мсье Карноб.

Томас Воген принадлежал к старинной благородной валлийской семье, глава которой был пэром королевства. Сам Томас Воген - хорошо известный учёный, давний друг и корреспондент Роберта Бойля; один из той небольшой группы учёных, которые впоследствии сформировали ядро Королевского Общества. Поскольку Воген много путешествовал и публично заявлял, что верит в алхимию, предполагали, что пробелы в его биографии могут совпасть с появлениями Адепта, известного, как Филалет. Решающим доказательством считалось существование манускрипта, содержащего труды по Алхимии, который был написан почерком Томаса Вогена, но подписан псевдонимом Филалет. К сожалению, этот последний аргумент не состоятелен.

Действительно, Томас Воген интересовался Алхимией и был автором по крайней мере одного трактата по Искусству ("Antoroposophia Theomagica", опубликован в 1650 году), но подписал он его Евгениус Филалет, а не Евгений. Более того, если сравнить фотокопии существующих манускриптов, написанных этими двумя людьми, легко можно увидеть, что почерки их не имеют ничего общего, и содержание алхимических трактатов Томаса Вогена совершенно отличается от содержания трудов подлинного Филалета. Можно сделать только один вывод - личность Адепта, как и его возраст, остаётся неразрешимой загадкой. Кроме того, точно известно, что Томас Воген родился в 1622, а умер в 1666 году, задолго до окончательного "исчезновения" Филалета.

Некоторые сведения о юности Евгения Филалета сохранились благодаря биографии, написанной английским автором по имени Урбигер. Однако рассматривать её стоит очень осторожно, так как, например, Урбигер пишет, что Адепт достиг зрелого возраста в царствование Карла II. Поскольку этот король взошёл на престол в 1660 году, когда, согласно общепринятому мнению, Филалету было сорок семь лет, гораздо более вероятно, что юность Адепта пришлась на правление Карла I. Это соответствует промежутку между 1625 и 1649 годами, так как сообщение Урбигера упоминает о том, что Евгений был приглашён к королевскому двору, а это не могло произойти позже, когда судьбу Англии решал Кромвель. История Урбигера сообщает, что трансмутации, которые производил юный Филалет, были столь многочисленны и блистательны, что слухи о них дошли до короля. Последний попытался пригласить юношу ко двору, но алхимик старательно избегал этого.

В рассказах современных очевидцев всё время повторяется один и тот же факт - мельчайшей крупинки порошка было достаточно для того, чтобы трансмутировать очень большое количество металла.

По этому поводу Луи Фигье говорит:

"Все историки сходятся на том, что настойка Филалета была гораздо более действенной, чем всё то, что существовало ранее или чем обладали другие Адепты XVII века. Одно зёрнышко, добавленное в унцию ртути, превращало её в Золото. Последнее можно было добавить к десятикратному количеству ртути, и свя смесь вновь превращалась в Золото. Одна часть настойки позволяла трансмутировать 19000 частей металла. Это число не очень отличается от того, которое получил ван Гельмонт в эксперименте, заставившем его убедиться в истинности Алхимии. Отсюда делается вывод о том, что мизерная порция порошка была получена им от самого Филалета. Эта гипотеза подтверждается также свидетельством Старкей, друга и ученика Филалета".

Удивительно, что Фигье принимает эту идею, поскольку он также соглашается с тем, что Филалет родился в 1612 году. Но ван Гельмонт поризвёл трансмутацию в 1618 году - крайне сомнительно, что Филалету удалось стать Мастером в возрасте шести лет! С другой стороны, если, как я предполагаю, общепринятая дата рождения Адепта неверна и если Филалет был действительно известен во времена правления Карла I, то вполне вероятно, что именно он посетил ван Гельмонта в 1618 году и он же (или, возможно, кто-то из его учеников) позднее "обратил в алхимическую веру" Гельвеция.

Мы ещё вернёмся к этому моменту, а сначала необходимо проследить за путешествиями Адепта вне пределов Европы. Точно известно, что некоторое время он провёл в Америке. Это путешествие, которое Евгений предпринял в раннем возрасте, представляет собой одно из немногих исторически достоверных событий его жизни. По другую сторону Атлантики Филалет подружился с аптекарем по имени Старкей, который известен в химии как первооткрыватель дезинфицирующего средства, получаемого из терпентинного (скипидарного) дерева. Это средство до сих пор используется в нашей фармакологии.

Адепт жил в доме у Старкей и часто использовал его лабораторию, где получал значительные количества Золота и Серебра в присутствии аптекаря и его сына Джорджа. Несколько раз он дарил им значительную часть полученного металла. Когда отец и сын вернулись в Великобританию, они опубликовали в 1655 году книгу "Серное масло", в которой описывают свою встречу с Филалетом и удивительные трансмутации, им производимые. По-видимому, Адепт покинул дом Старкей потому, что его, религиозного человека, жившего в скромности и добродетели, шокировало буйное поведение юного Старкей, который тратил деньги Филалета и вёл разгульный образ жизни. Другая возможная причина отъезда философа - опасение, что его умение делать Золото будет раскрыто и ему придётся пережить судьбу Космополита, которого он очень уважал и к которому испытывал глубокую симпатию. Внезапное увеличение богатства семьи Старкей могло привлечь внимание к гостю, и потому он предпочёл вернуться в Европу.

Помимо записок аптекаря и его сына, существует также свидетельство доктора Михаэля Фаустиса, выпустившего полное собрание сочинений Филалета и общавшегося с некоторыми людьми, которые, по их словам, знали Филалета в Америке или состояли с ним в переписке. К числу последних относится Роберт Бойль, и он - не единстенный учёный, воспринимавший Филалета всерьёз. На протяжении почти двадцати лет "Открытая дверь" была настольной книгой Исаака Ньютона. Его экземпляр, испещрённый пометками на каждой странице, в настоящее время находится в Британском музее с приложением множества отдельных листов, на которых Ньютон комментирует операции, описанные Адептом. Ньютон и Бойль были настолько убеждены в истинности алхимии, что подали в парламент петицию с просьбой принять билль, запрещающий разглашение процесса трансмутации, дабы избежать падения рыночной стоимости Золота.

После Америки следы Филалета теряются на несколько лет. Согласно Джорджу Морхоффу, Адепт отправился в Ост-Индию и произвёл там множество публичных трансмутаций, однако это утверждение не доказано. Точно известна дата появления Филалета в Европе, поскольку в 1666 году в Амстердаме он отдал английскую версию "Открытой двери" Жану Ланжу для перевода на латынь. Книга была напечатана под латинским названием "Introitus apertus ad occlusum regis palatium". C другой стороны, именно в 1666 году неизвестный Адепт посетил Гельвеция в Гааге, которая расположена недалеко от Амстердама. Напомним, что во время разговора он сказал Гельвецию, будто Философского Камня в его коробочке из красного дерева хватит на то, чтобы превратить сорок тысяч фунтов основного металла в Золото. Более того, аналогичное заявление было сделано ван Гельмонту его неизвестным гостем, причём огромная сила порошка действительно подтвердилась.

Философский Камень создать очень трудно, и только очень немногие Адепты сумели сделать это. Поэтому было бы крайне сложно представить себе, что в то время в Европе сразу три или четыре философа-герметиста обладали столь совершенным составом. Гораздо более вероятно предположение, что это был один-единственный Адепт, обладающий выдающимся знанием - Филалет, - который в юности посетил ван Гельмонта, а после возвращения из Америки - Гельвеция и затем Бернара Пизанского.

Можно задать вопрос, почему Филалет никогда не называл себя, - ведь в любом случае его имя было надёжно скрыто под маской герметического псевдонима. Однако опасности, угрожавшие Адепту, возрастали по мере того, как возрастала его известность. Именно поэтому Филалет ещё и ещё раз настаивал в своих книгах на необходимости абсолютной секретности. Он даже говорит о том, что в последнее время стало всё труднее продавать герметическое Золото и Серебро без опасности быть немедленно выданым покупателем и подвергнуться преследованиям.

"Торговцы - не дураки, даже если они не подают вида, что что-то заметили, как дети, играющие с закрытыми глазами. Если вы достаточно глупы для того, чтобы поверить им, они в одно мгновение могут причинить вам множество неприятностей".

Далее он добавляет:

"Я могу утверждать это с уверенностью, поскольку когда я был в чужой стране, переодевшись торговцем, я попытался продать слиток очень чистого Серебра стоимостью около шестисот фунтов стерлингов (я не осмелился добавить в него какой-нибудь сплав, поскольку каждая страна имеет свои стандарты для Золота и Серебра, которые известны всем остальным продавцам. Поэтому напрасно вы думаете, что если им сказать, будто кусок Золота или Серебра привезён из той или иной страны, они поверят вам и не смогут проверить это на ощупь, чтобы немедленно вас арестовать). Люди, которым я предлагал этот слиток для продажи, сразу же говорили мне, что он искусственного происхождения. Когда я спрашивал их, почему они так думают, они не отвечали мне ничего, кроме того, что они не подмастерья и могут распознать Серебро, привезённое из Англии, Испании, или откуда-нибудь ещё. Предложенный же кусок не соответствует никаким стандартам. Услышав это, я спешил удалиться, оставив и слиток, и деньги, которые собирался за него получить. Я больше никогда не возвращался и не пытался повторить мой опыт ещё раз".

В другом месте Филалет говорит:

"Господи, сделай так, чтобы два великих идола, - Золото и Серебро, - которых почитает сегодня весь мир, поскорее стали столь же обычны и дёшевы, как грязь и отбросы. Ибо тогда я, знающий, как их получать, не буду больше испытывать столько хлопот, сколько испытываю, скрываясь от мира. Мне кажется, что проклятье Каина пало на меня (сама эта мысль повергает меня в слёзы и стенания) и что я, как и он, отринут от Лица Господа, лишён возлюбленного общества моих друзей, с которыми хотел бы беседовать, не скрывая ничего. Сейчас меня, как и Каина, преследуют фурии, и нигде я не чувствую себя в безопасности ни на миг. Это часто заставляет меня, как и его, взывать к Господу в крике: "всякая рука человеческая против меня!".

Я не осмеливаюсь любить свою семью, ибо я - странник и бродяга. Сегодня в одной стране, завтра - в другой, и нет у меня нигде дома. Хотя я обладаю всеми богатствами, они приносят мне мало пользы".

Всё это показывает, как трудно проследить путь Адепта, который непрестанно переезжает из страны в страну под вымышленными именами. Однако может существовать ещё одна причина его непрерывных скитаний. Похоже, что Филалет, как и Парацельс, был высшим эмиссаром Братства розенкрейцеров. Если его учение, изложенное в различных трактатах, сравнить с тем, что проповедуют розенкрейцеры, то можно обнаружить полную тождественность, вплоть до предсказания пришествия Элиаса, о котором упоминает также и Парацельс.

О конце жизни Филалета известно ещё меньше, чем о её начале. В один прекрасный день он просто исчез, и никто больше никогда ничего о нём не слышал. Невразумительная традиция передаёт, что он удалился на покой во Францию, но этому нет никаких доказательств. Он мог точно так же исчезнуть в любой из стран. Филалет никогда не скрывал, что использует Философский Камень не столько для создания Золота, которое трудно продать, сколько в качестве лекарства и эликсира жизни. Множество убеждённых алхимиков всегда придерживались мнения о том, что Евгений достиг состояния бессмертия, доступного только высшим Адептам. Известный прорицатель Эттейла даже утверждал, что Филалет и граф Сен-Жермен - один и тот же человек. Он пишет в своём труде "Семь степеней Делания герметической философии", опубликованном в 1786 году: "Мсье Сен-Жермен сочетает в себе совершенное знание трёх классических наук и является подлинным и единственным автором "Открытой двери в тайные палаты короля". Лично я не согласен со столь смелым отожествлением. Граф Сен-Жермен появился во второй половине XVIII века, примерно сто лет спустя после Филалета. Тем не менее, вполне возможно, что Евгений, как и Никола Фламель, достиг мудрости, и после жизни, наполненной странствиями, встретил долгую и безмятежную старость где-нибудь в тайном убежище.

Нет лучшего способа завершить главу о столь выдающемся человеке, чем процитировать последние несколько строк из его собственного трактата "Открытая дверь":

"Эта книга была начата и закончена в 1645 году тем, кто учил и учит секретам Искусства, не требуя похвалы ни от кого. Цель моего трактата - помочь тем, кто искренне ищет знаний о скрытых науках, и уверить их в том, что я их друг и брат, нояжий имя, которым подписываюсь: Евгений Филалет - англичанин по рождению, житель Вселенной" (0030/0169).

СЛАВА ДА БУДЕТ ОДНОМУ ЛИШЬ ГОСПОДУ