  |
ALCHEMY.AC Академия Алхимии & Герметической Философии |
 |
 НОВЫЕ ПОСТУПЛЕНИЯ:Альбрехт Дюрер (Albrecht Durer) "Автопортрет" (1500)
 Альбрехт Дюрер (Albrecht Durer) "Святой Иероним в келье" (1514)
СВЯТОЙ ИЕРОНИМ В КЕЛЬЕ
На гравюре Дюрера «Святой Иероним в келье» за основу взят сюжет перевода Иеронимом Библии. В 386 году Иероним обосновался в Вифлееме, где в течение многих лет переводил Ветхий и Новый Заветы на латинский язык. Таким образом, Дюрер на данной гравюре изобразил святого не как подвижника (см. «Молитву Св. Иеронима» Босха), но как учёного, полностью погруженного с работу. Иероним сидит за столом в комнате, из окон льется яркий свет. Наличие в келье Иеронима таких предметов как череп, песочные часы, книги, колбы и сосуды, стоящие на полках, говорят нам о том, что перед нами мастерская алхимика. Средневековый алхимик был кабинетным ученым и философом, нередко священником, его целью было создать некую субстанцию, именуемую Философским Камнем, которая бы обладала свойством превращать металлы в Золото и делать людей бессмертными, продлевая их жизнь на неограниченное время. Проводя свои опыты, он то и дело прерывался на вознесение молитвы, поскольку успех был более вероятен, если он сам, подобно инструментам, которыми он пользовался, был бы предварительно очищен. Дюрер уподобляет деятельность Иеронима работе алхимика, для которого Философским Камнем является дарующее бессмертие Откровение Божье. Ведь подобрать нужное слово для перевода священного текста Библии – то же самое, что подобрать нужное вещество для субстанции Философского Камня. И то, и другое требует постоянного обращения за помощью к Богу. На столе у Иеронима стоит распятие, указывающее на божественное присутствие и поддержку во время его работы. На боговдохновленность труда Иеронима косвенным образом может намекать и лев, охраняющий ступенчатый вход в келью. Лев – символ евангелиста Марка, хотя иконографически он присутствует на большинстве изображений Святого Иеронима, что связано с историей о его подвижничестве в Халкидской пустыне. В отличие от Босха, у Дюрера мы видим иное понимание процесса восхождения человеческой души в ее единении с Богом. Это своеобразная наука, имеющая свои методы и знающая путь к успеху. Это уже не мистическое состояние, какое мы видим у Босха, это, в первую очередь, работа, напряженное состояние ума в его стремлении постичь истину. «Желание много знать и через это постигнуть истинную сущность всех вещей заложено в нас от природы. Но наш слабый разум не может достигнуть полного совершенства во всех науках, истине и мудрости. Это не значит, однако, что нам недоступна всякая мудрость. Если бы мы захотели отточить учением наш ум, и упражнялись в этом, мы могли бы, следуя верным путем, искать, учиться достигать, познавать и приближаться к некой истине». (Дюрер А. «Введение к трактату о пропорциях»). В образе Иеронима Дюрер утверждает возможность вывести из самой природы ее законы путем научного исследования и постепенно очищающегося созерцания. Дюрер помещает Иеронима в архитектурное пространство, которое, в отличие от нагромождения предметов у Босха, организует и связывает отдельные предметы изображения, четко определяет место каждому из них. Человек, таким образом, оказывается помещенным в мир сотворенных им предметов и находится в зависимости от него. Яркий свет, падающий сквозь окна наполняет все пространство кельи, заставляя предметы светиться отраженным светом. Свет проникает сквозь окна, он не «естественный, природный», а преломленный. Лишь сам Иероним излучает что-то наподобие света в виде сияния над его головой, это по сути единственный источник «естественного» света на гравюре. Согласно пантеистической концепции, популярной в то время, все вещи существуют благодаря всепроникающей божественной сущности, которая есть Свет, и человек этот божественный свет может воспринимать только посредством предметов реального мира, но не в чистом виде. Только в результате полного самопогружения он способен увидеть этот свет и в себе, который восходит в основе души (по Экхарту), и Дюрер понимает это погружение как интеллектуальный акт (Иероним не пассивно отдается своему состоянию, как мы видим у Босха, а занят переводом Библии). Таким образом, кульминационным центром изображения является голова святого, где сливаются природный свет, падающий из окон и свечение, исходящее от самого Иеронима, образуя единый «божественный свет». |
Альбрехт Дюрер Albrecht Durer (1471-1528) Альбрехт Дюрер (21.5.1471, Нюрнберг, — 6.4.1528, там же), немецкий живописец, рисовальщик, гравёр, теоретик искусства. Крупнейший художник немецкого Возрождения. Учился ювелирному делу у своего отца, выходца из Венгрии, и в 1486—89 — живописи в мастерской М. Вольгемута, восприняв принципы поздней готики; сильное влияние на Дюрера оказали гравюры на меди М. Шонгауэра с их графической тонкостью и реалистическими раннеренессансными элементами. Работы, выполненные Дюрером в годы учебных странствий по верхнему Рейну (1490—94), типичны для немецкого искусства XV века, сочетавшего черты поздней готики и Возрождения. В дальнейшем воздействие гуманистических учений, подкреплённое посещением Италии (1494—95 и 1505—07) и Нидерландов (1520—21), усилило стремление Дюрера к научно обоснованным методам художественного познания мира. Он всё углублённее изучал натуру, размышлял над проблемами природы искусства, законами красоты и гармонии, разрабатывал учение о пропорциях. Многосторонность устремлений, неутомимость исканий, проявились и в его картинах, акварелях, рисунках, гравюрах, и в его теоретических трудах («Руководство к измерению...», 1525; «Наставление к укреплению городов...», 1527; «Четыре книги о пропорциях человека», 1528). Свежая непосредственность впечатления отличает ранние пейзажные акварели Дюрера («Вид Триента», 1495, Художественная галерея, Бремен; «Домик у пруда», около 1495—97, Британский музей, Лондон), где он стремился уловить цвета натуры и связывающую их свето-воздушную среду. В дальнейшем в его живописи укрепляется новаторское для немецкого искусства стремление к полной логической ясности образной структуры, к строго упорядоченному размещению пластических объёмов в пространстве, к чёткому сопоставлению локальных цветов (многофигурные композиции: «Дрезденский алтарь», около 1496, Картинная галерея, Дрезден; алтарь Паумгартнеров, 1502—04, Старая пинакотека, Мюнхен; «Поклонение Троице», 1511, Художественно-исторический музей, Вена); опорой художнику служил опыт итальянского искусства, в том числе колористические достижения венецианской школы («Поклонение волхвов», 1504, Галерея Уффици, Флоренция; «Праздник чёток», 1506, Национальная галерея, Прага; «Мария с младенцем», 1512, Художественно-исторический музей, Вена). Дюрер не утратил при этом необычайной зоркости наблюдений, огромной жизненной яркости образов и выразительности деталей, идущей от традиций немецкой готики напряжённой экспрессии. Универсальность дарования Дюрера особенно полно выразилась в его рисунках (около 900) — точнейших аналитически-детальных натурных штудиях, композиционных набросках и завершённых станковых листах. С особой интенсивностью и упорством Альбрехт Дюрер работал в гравюре (около 350 рисунков для гравюр на дереве и около 100 гравюр резцом на меди), создав многие шедевры мировой графики. В серии гравюр на дереве «Апокалипсис» (1498) он обратился к теме конца мира, отвечавшей общественным настроениям переломной эпохи, когда назревали мощные классовые и религиозные битвы; здесь Дюрер воплотил в захватывающих фантастических образах своё ожидание грозного возмездия, всемирно-исторических перемен. В последующих циклах «Большие страсти» (около 1497—1511), «Жизнь Марии» (около 1502—11) и «Малые страсти» (1509—11), с их героикой и лирикой, драматизмом и умиротворённостью, он довёл до совершенства ритмический строй линий, то нежных и хрупких, то полных силы и внутренней динамики. В резцовых гравюрах на меди проявилось тяготение Дюрера к ясности линии и объёма, к богатству пластических форм и светотеневых переходов, к передаче чувственного многообразия материального мира. Достигнув изумительной тонкости графического языка уже в гравюрах, созданных около 1500—03 («Святой Евстафий», «Немезида»), Дюрер пришёл в трёх так называемых «мастерских» гравюрах 1513—14 к своим высшим достижениям: «Всадник, смерть и дьявол» (1513) — образ непоколебимого следования своему долгу, стойкости перед любыми искушениями; в "Меланхолии" (1514) воплощены внутренние конфликты и беспокойство творческого духа человека; «Святой Иероним» (1514) явился гуманистическим прославлением пытливой мысли исследователя, а в изображении освещённой солнцем комнаты есть пленительная поэзия мирного уюта. В гравюре, как и в живописи и рисунке, Дюрер постоянно возвращался к изображению обнажённой фигуры, изучению её пропорций, следуя примеру итальянских художников Возрождения («Адам и Ева», гравюра на меди, 1504). Значительное место в гравюрах занимают мотивы народного быта, полные жизненных сил образы крестьян (гравюры на меди: «Три крестьянина», около 1497; «Пляшущие крестьяне», 1514). Альбрехт Дюрер — один из величайших портретистов в мировом искусстве. Уже ранние его опыты поражают зрелым мастерством (портрет отца, 1490, Галерея Уффици). Широк диапазон его портретных образов — от лиричного, задушевного женского портрета (около 1506, Картинная галерея, Берлин-Далем) до потрясающе правдивого портрета матери (уголь, 1514, Гравюрный кабинет, Берлин-Далем), от юношеской любознательности молодого человека (1521, Картинная галерея, Дрезден), самоуглубления Эразма Роттердамского (гравюра на меди, 1526), спокойной собранности Якоба Муффеля (1526, Картинная галерея, Берлин-Далем) до неуёмной горячности Хиеронимуса Хольцшуэра (1526, там же) и гневного неистовства пожилого бюргера (1524, Прадо, Мадрид). Столь же разнообразны автопортреты Дюрера (1493, Лувр, Париж; 1498, Прадо; 1500, Старая пинакотека). Все эти портреты роднят гуманистические устремления художника, гордое самосознание его моделей, ощущение внутренней напряжённости и духовной энергии человека, пытливости его ума и силы чувства. Художественные искания Дюрера завершила живописная композиция-диптих «Четыре апостола» (1526, Старая пинакотека), поражающая пластической мощью и мужественной энергией в изображении лиц и драпировок; четыре обобщённых характера-темперамента связывает общий гуманистический идеал независимой мысли, силы воли, стойкости в борьбе за справедливость и истину. Дюрер представлял собой новый для Германии ренессансный тип художника, окончательно порвавшего со средневековой анонимностью творчества. Он завоевал почётное положение в родном городе, известность в Германии и за рубежом, дружил с виднейшими гуманистами, получал заказы от императора, князей и богатых бюргеров. Причислявшийся Фридрихом Энгельсом к титанам эпохи Возрождения, он сумел, как художник и мыслитель, дать глубоко национальное претворение ренессансным идеям; своеобразие его творчества — в тесном переплетении немецких традиций, начал беспокойной экспрессии, живописности, стремительной фантазии с присущим Высокому Возрождению чётким выражением пластически-пространственной структуры реального мира. Искусство Дюрера, многогранно отразившее бурную эпоху Реформации и Крестьянской войны 1524—1526, было важным элементом общественного прогресса. Об этом говорят и народные тенденции его творчества, и верность художника ренессансным гуманистическим идеалам, и его неуклонное стремление к реалистическому отражению богатства и диалектической сложности реальной жизни. БСЭ  |
 Альбрехт Дюрер (Albrecht Durer) "Меланхолия-I" (1514)
АЛЬБРЕХТ ДЮРЕР И ЗАГАДКА "МЕЛАНХОЛИИ"
«Меланхолия» — самая загадочная из «Мастерских гравюр» и одна из любимых работ самого Дюрера. Античная и средневековая медицина различала четыре человеческих темперамента, из которых непредсказуемым считался именно меланхолический. Бытовало мнение, что меланхолики плохо приспособлены к сугубо земным делам — нескладны, неуживчивы, неудачливы, им чаще, чем обладателям других темпераментов, угрожают нищета, болезни, безумие. Однако именно меланхоликам покровительствует Сатурн, а божество этой планеты, по античным мифам, старше других богов, ему ведомы сокровенные начала Вселенной. Поэтому лишь меланхоликам доступна радость открытий. Считалось, что все выдающиеся люди: поэты, законодатели, философы — меланхолики. Сам Дюрер считал себя меланхоликом, что позволяет считать эту гравюру духовным автопортретом мастера. Крылатая женщина — своеобразная муза художника — неподвижно сидит, подперев голову рукой, среди разбросанных в беспорядке инструментов и приборов. Рядом с женщиной свернулась в клубок большая собака. Это животное — один из символов меланхолического темперамента — изображено и на других гравюрах цикла: собака сопровождает Всадника и спит в келье святого Иеронима. Гравюра «Меланхолия» — ключ к разгадке общего смысла «Мастерских гравюр»: все они содержат откровенный рассказ художника о себе — о том, что человек, одаренный свыше, чужд окружающим и скитается по земле, словно чудаковатый странствующий рыцарь («Всадник, Смерть и Дьявол»); о том, как спокоен и радостен его труд, когда он находит свою келью — единственное в мире место, где он может стать самим собой («Святой Иероним»). Наиболее загадочным из всех намеков, содержащихся в этой гравюре, является цифра «I», начертанная на крыльях дракона, рядом с надписью «Меланхолия». Теперь полагают, что ключ к ее расшифровке следует искать в сочинении известного немецкого ученого и чернокнижника Корнелиуса Агриппы Неттесгеймского «Об оккультной философии». В этой книге развивается мысль о существовании трех ступеней человеческого гения. На первой из них находятся люди, обладающие богатым воображением и живущие в мире пространственных представлений – художники и ремесленники; на второй ступени стоят те, у кого преобладает рассудок, – ученые и государственные мужи; наконец, высшую, третью ступень занимают те, у кого преобладает интуиция, позволяющая им возвыситься до постижения божественных истин, из их среды выходят теологи и пророки. Поскольку, в соответствии с такой классификацией, «Меланхолия» Дюрера с ее атрибутами геометрии должна быть отнесена к первой ступени ремесел и искусств, – возможно, что цифра «I» является обозначением этой ступени.
***** |
 Академия Алхимии & Герметической Философии©2006-2012 |
|
|
